Русский флот
имеет славные и древние традиции. Англичанин Ф.Т. Джейн,
исследователь морской истории признавал,
что русский флот имеет куда более древние традиции, в сравнении с английским, а
самих русских – одними из лучших мореходов Земли.[1] Внутренние водные пространства и моря, её
окружающие, много способствовали соединению обитающих в ней отдельных
славянских племён в единое, сильное государство. Волга, Дунай, Днепр, Западная
Двина и др. реки представляли в необъятных просторах, покрытых девственными
лесами, удобные военно-торговые пути, соединяющие северные моря с южными. При отсутствие сухопутных
дорог плавание по рекам, озёрам и морям зачастую представляло единственно
возможный способ передвижения, что в свою очередь способствовало развитию
морского дела на Руси и расширению внешнеполитических отношений.
Датированные 6 –
7 тысячелетием до н. э., а это
время так же именуется Арктическим палеолитом, на Кольском полуострове были
обнаружены первые примитивные поселения людей, занимавшихся звероловством и,
что было основным их промыслом, рыболовством.
Такие находки были сделаны на полуострове Рыбачий
и острове Олений. Постепенно морские берега подверглись более густому
заселению, однако, преимущественно находки жилищ были сделаны на устьях рек, впадающих
в море, что свидетельствует о плавание жителей, населявших здешние места, лишь
по рекам, и близ устья, по кромке берега. Это было обусловлено и тем, что
конструкция первых судов была достаточно примитивной, это были простые
долблёнки, либо лодки сшитые из шкур. Но в свою
очередь это не может послужить поводом для вывода о плохих мореходных качествах
данных судов. К 3 – 2 тысячелетию до н. э. поселения на Беломорском побережье
уже отличались передовыми формами хозяйства для периода развития истории.
Археологические находки свидетельствуют о том, что материалом для изготовления
различных орудий труда служило тогда уже и бронза, и железо, причём, их
освоение проходило фактически одновременно. А ко 2-ому тысячелетию до н. э. относятся многочисленные
находки скифской утвари и оружия на берегах Западной Двины, Печоры, Приобья, Лены и далее на Восток, что уже менее значительно.
Эти материальные ценности являются живым свидетельством того, что население Беломорья, и перечисленных
Северных районом находилось в относительно постоянном и соприкосновении со
скифами. В это время местное население начинает совершать достаточно длинные
плавания по прибрежным водам, о чём нам говорят находки временных, обжитых
стоянок, приспособленных для житья и морского рыбного промысла. Такие стоянки
были обнаружены на удалённом расстояние от постоянного
места проживания промысловиков. Таким образом,
с эпохи палеолита начинается история русского флота, о чём
свидетельствуют и находки наскальных изображений судов, и сами суда – вместительные
долблёнки, найденные у берегов Дона, Ладоги и т.д.
Иордан – готский
автор VI века, упоминает о том, что славяне к этому времени вели оживлённую
торговлю с Югрой, под чем
подразумевается Приобье, т.е. тундра. Схожие
подтверждения находим и в арабских источниках веков VI – IX.[2]
Опять же находим и в русских источниках, например в ПВЛ (Повести Временных
Лет), в одной из её недатированных частей, относящихся к VIII – IX веку,
следующие факты: власть Руси распространяется над Северными племенами. А это
говорит о том, что Арктическое мореплавание стало известно славянам ещё задолго
до того, как древние греки и римляне, не говоря уже об европейских народах,
получили приблизительные сведения об Арктике и здешнем побережье. В VI – VII
веках славяне ходили на вёслах и под парусами по Средиземному, Чёрному морям и
подтверждением служит то, что на итальянских картах вплоть до XV – XVI веков
Чёрное море называлось Русским. Дополнением является так же и
то, что ещё праславянин Доброгаст
был приглашён командовать Византийской черноморской эскадрой [3].
Примерно в тоже самое время, в 623, 642 годах были совершены морские походы на
о. Крит и на побережье Южной Италии.[4]
Образование
первого на территории России централизованного государства (Киевской Руси)
заметно сказалось и на развитии мореходства. Теперь в области действий русских
судов входили и Каспийское и Балтийское, Белое моря, Северный Ледовитый океан.
Ладьи славянских дружин бороздили воды морей, совершали походы на далёкие
расстояния и по современным меркам. Так в 865 году около 200 русских судов
достигли Византии, чем навели немалый страх на наследников I Римской
империи. В продолжение славных традиций походов на Византию следует упомянуть
морские походы князей: Олега, Игоря, Святослава, который завоевал и временно
удерживал придунайскую Болгарию, Владимира,
завоевавшего Херсонес, а последний крупный поход был совершён в 1043 году во княжение Ярослава Мудрого.[5]
Походы обычно сопровождались захватом большой добычи, разделяемой между воинами
и князем. Не стоит думать, что русичи ограничивались
плаванием по Средиземному морю, с 880 года их ладьи стали активно действовать
на водах Каспийского моря, в результате чего были захвачены его юго-восточные,
южные и западные побережья. Славяне обосновывались на р. Куре и островах,
лежащих против современного города Баку. Русские суда можно было встретить на
морских путях Балтийского моря не реже, чем варяжские, и европейские.
Славянские колонии существовали в городах Висби и
Гарда (Готланд), в Сигтуне (Швеция), Линданиссе (Колывань или Ревель, или современный Таллинн), известны русские
поселения даже на берегах Англии. Скажем теперь немного и об отношениях соседей
славян, осваивавших Беломорье. Из-за того, что и Русь
и Норвегия (главным образом) являлась претендентом на сбор дани с карелов,
между ними происходили постоянные вооружённые конфликты и происходили переделы границы,
которая, впрочем, долгое время оставалась неизменной. В 1251 был написана
“разграничительная грамота”,в которой граница была
расположена по тому месту, где, собственно проходит она и сегодня: от горного
хребта между Швецией и Норвегией к устью Ивгей,
далее фьордам Ульфса,
Монгена и Финмаркена.[6] Славяне в союзе с карелами, дабы отстаивать
свои земли близ Колы и Печенги снаряжали морские походы в Норвегию в 1271,
1279, 1302, 1303, 1316, 1323 годах. Следствием этого было написание договорных
грамот, так в 1326 году между Русью и Норвегией было установлено, что купцы и
одной и другой земли могли передвигаться водными путями свободно от берегов
Норвегии к устью Северной Двины и от устья северной Двины к берегам Норгвегии.[7]
Плавание по водам Студёного моря или Северного
Ледовитого океана началось, как принято считать, с похода двинского посадника Улеба к Железным Воротам (Карские ворота) в 1032 году. Его
маршрут лежал от Северной Двины к Югре. Примечательно
и то, что в списках посадников Новгорода Великого Улеб
числился десятым после первого – Гостомысла, прогнавшего из Новгорода варягов,
а седьмым его имя числилось после легендарного посадника Остромира, славного
“Остромировым Евангелием”. В летописном своде Нестора так же было отмечено, что
в 1096 году новгородские дружинники собирали дань на Печоре и Югре, появляются “Сказания о Югре”,
написанные отроком Гюрятой Роговичем.[8]
Позднее появляются и другие тому свидетельства. Так, в договорной грамоте между
Великим Новгородом и князем Ярославом Ярославовичем, в 1264 году, среди
новгородских колоний были перечислены: Печора, Заволочье
(район Западной Двины), Вологда, Тре (или Терский
берег, что означало “лесистый берег”).[9]
С этого же
времени в земли Сибири продолжаются активные морские походы, которые, однако,
не были безопасными, ибо местное население оказывало далеко негостеприимные
встречи. Судоходные пути наших предков (здесь конкретно скажем о путях от
Новгорода Великого, как основного водного купца среди славянских городов)
представляли собой разветвлённую сеть речных и морских путей. Так водные пути пролегали через Онежское озеро по рекам вверх до
Белого моря, либо дальше по рекам Карелии, морским путём в сторону Варзуги, Ковды, в Кандалакшский
залив, а оттуда и до залива, в который впадает Кола, где впоследствии была
основана Кола, отсюда путь лежал в воды Студёного моря, как ранее звался
Северный Ледовитый океан. Путь по Зап. Двине и через Ладогу в Балтийское море, а далее в
немецкие земли. По рекам с волоками до Днепра и оттуда в сторону Византии, до
Волги, а с неё на Кавказ, в Персию, на Каспийское море. И ещё один основной
маршрут в строну Камня (Уральских гор) о котором
следует сказать несколько слов.
Северные
славяне, в своём большинстве из Новгородских земель, начали осваивать Югорский
край, как тогда называли Зауралье, ещё издавна. Торговые сношения с местными
жителями начались ещё с XI века, однако, многие
торговые люди ходили туда сухим путём, опасным своими дремучими лесами,
непроходимыми топями, глубокими пропастями и снежными заносами. Рассказы
бывалых людей о здешних богатствах, что лежали за Камнем, не давали
покоя славянам и уже к XII
веку стал хорошо известен путь вглубь Югорской земли через Сухону до Устюга, оттуда в Печору и волоком на Обь. Обь впадает в
залив за Восточным берегом полуострова Ямал, здесь суда славян ходили далее в Тазовский залив и из него в реку Таз, где позже основали
один из заполярных торговых городов – Мангазею, затем
продвинулись и далее на Восток до Енисея, где срублена была Нов. Мангазея. Вторым водным путём за Камень был морской путь.
Он пролегал от белого моря несколькими морскими дорогами. Первая,
самая близкая к побережью, проходила сразу с волоком через современный мыс
Канин Нос, далее вдоль берега (однако это не означает, что плавания проходили
вблизи берега) мимо залива с устьем реки Печоры, до прохода у Матицы (Новой
Земли), либо волоком через перешеек материкового мыса, далее до волока через
полуостров Ямал, где до сих пор пролегает песчаная полоса, оставшаяся в
некоторых местах, от волока ладей, кочей и т.д. Вторая дорога шла так же от Белого моря,
огибая мыс Канин нос, а следом сливалась с маршрутом, описанным первым. Причём
до волока через Ямал суда могли заходить в западный залив полуострова и здесь
вновь совершать волоковый путь до реки Оби, либо идти далее до волока через
Ямал. Третья же дорога проходила мимо двух частей Матицы (Новой Земли), а
иногда и в обход островов этого архипелага, далее огибая Ямал морским ходом.
Все эти пути давали возможность отправиться дальше по рекам вглубь материка, вглубь
Югры.
Большой вклад в
развитие русского мореплавания и судостроения внесли и поморы. Так в XI веке
ими были освоены северный и северо-восточный берега Кольского полуострова, всё
побережье вплоть до Карского моря и юго-западную оконечность Матицы (Новая
Земля). Далее в XII веке была освоена большая часть берега Матицы,
западная и южная части Земли Грумант (Шпицберген), а
на материке – западную и северо-западную сторону полуострова Ямал, через
который лежал волоковой путь в сторону Оби. А уже в XIII – XV веках поморы окончательно
освоили Матицу и Землю Грумант.
Теперь, надеюсь,
при упоминании о мореходах Севера периода Древней Руси не возникнет
стереотипная мысль о монополии варяжских дружин, бороздящих морские волны на
хорошо всем известных драккарах (ладьях). Однако для
создания целостной картины об истории мореходства на Руси, будет
правомерным узнать какими судами правили русичи.
Бытует мнение, что
древнерусские суда имели примитивную конструкцию, соответственно и примитивные
мореходные характеристики. Говорили,
что и поморы шили паруса из шкур животных, борта конопатили мхом, а такелаж
делали из ремней. Но это мнение несправедливо.
Первоначально
славянские челны были простыми однодеревками (или моноксилами,
как их называли греки). Что же такое однодеревка? Выбирали дерево (дуб или
порода схожая по прочности), стоящее на корню. В нём делали продольную трещину
при помощи клиньев. Дабы трещина расширялась, клинья меняли, увеличивая их
диаметр (в течение трёх лет), затем, когда ширина щели была достаточной, дерево
срубали. Такой заготовке придавали форму судна и топорами выдалбливали
внутреннюю часть.[10]
Наглядный пример судна-однодеревки можно увидеть в экспозиции Государственного
Исторического Музея. Такой чёлн мог нести на своём борту до двух десятков человек,
на них ставилась одна мачта с простым прямоугольным парусом. Не смотря на
простоту технологии строительства первых русских судов, они отличались
достаточными мореходными качествами. Постепенно происходила трансформация
однодеревок. Складывались основные типы судов – это морская ладья, “набойная” ладья, струг и чёлн, ежели размещать их по нисходящей лини. С развитием мореплавания происходило
усовершенствование самого судна. Увеличилась длинна
судна, на чёлн-однодеревку начали наращивать борта из досок (доски наращивали в
накрой) и бруса. Так появилась “набойная” ладья.
Данный тип ладьи так же имел в большинстве случаев одну мачту с холщовым
парусом (паруса были богато арнаментированны). Эти
суда обладали уже большей вместимостью – до четырёх десятков человек, осадка же
сохранялась маленькой, как и у первоначального варианта – однодеревки, не более
одного метра.
В последствие
русская ладья становится ещё более совершенной. С развитием
конструктивных новшеств, осваивалось уже не только прибрежное плавание, помимо
хождения по мелководным рекам и переходов вдоль знакомой, либо неизвестной
береговой полосы, ладьи начали выходить в открытое море, хождение против ветра,
под боковым ветром, на Севере же активно развивалось плавание вместе со льдами
– дрейф, а так же специфика приливно-отливного мореходства, движения с морскими
течениями и т.д. К XI – XII векам появляется общий тип
русских судов, различающийся лишь размерами и незначительными конструктивными
изменениями, связанными с условиями плавания в том или ином районе. Такая ладья
обладала уже палубой (с плотными люковыми закрытиями), под которой могли
скрываться гребцы, её длинна, в среднем, равнялась 30 метрам, ширина колебалась
от 4,5 до 5,5 метра, водоизмещение судна равнялось 200 тоннам. Ладья была оснащена
тремя мачтами. Имело она три отсека: носовой (иногда здесь размещалась
кирпичная печь), где размещалась команда, середовый
(средний), где находился трюм и кормовой, где располагались покои кормщика.
Отметим то, что при полной загруженности судна, его осадка достигала не более
2,0 метров. Ладья обладала отличной остойчивостью, ходила галсами против ветра
и даже круто под ветер (так называемый курс бейдевинд). Интересна следующая
подробность: чаще на боевых ладьях навешивалось два рулевых весла – на корме и
на носу. Это заметно улучшало маневренность судна, позволяя в бою или просто в
плавании мгновенно менять направление движения.
В XII веке
для строительства ладей, ушкуев, чаек, челнов, карбасов, сойм и т.д.
применялись достаточно совершенные (для того времени) орудия труда: топоры,
долота, свёрла, скобеля, тёсла, а кроме того, широко
использовались металлические крепления частей судна.
Особенное
внимание следует обратить на русские поморские суда – кочи.
Сам коч в своём обыденном виде появляется в XIII
веке, однако, поморы начинают свои плавания гораздо ранее. А первоначально для
плаваний используются всё те же ладьи, которые претерпевают некоторые
конструктивные изменения. Их ширина увеличивается, в среднем, до 7,5 – 8,0
метров, осадка до 3,0 метров с этим
увеличивается и остойчивость судна.[11]
Чем более развивалось промысловое мореплавание на Севере, тем более совершенным
становилась конструкция коча. Для более длительных и
далёких походов среди льдов такому судну была необходима ледовая обшивка и
более совершенные формы. Ледовая обшивка или “коца”
наращивалась по основному деревянному борту в районе переменной ватерлинии из
прочных лиственничных и дубовых брусьев вгладь. Так ширина обычного коча доходила до 6,5 метра, при отношение длинны к ширине 1 / 3,4, а осадку снизили до 1,7 метра.
Выделим и особенность колоды (киля). На основную колоду наращивали фальшкиль,
обитый полосой железа, причём такая техника построения морских судов была позже
заимствована иноземцами. Фальшкиль защищал основной от повреждений, при поломке
его легко и быстро заменяли на новый. Кочи, впрочем, как и ладьи, были хорошо приспособлены к
волоку как по суше, так и по перешейкам из льда.
Следует
рассказать о том, что русичи, отправляясь в дальние мореплавания активно пользовались навигационными инструментами:
магнитным компасом, солнечными часами, ветрометром
(который уже в XI веке был широко известен славянам и варягам). Русские мореплаватели отлично ориентировались как по звёздному
небу, именуя созвездия по своему, так и по навигационным знакам, сработанным из
дерева, или камней. При плаваниях использовались карты и лоции,
передаваемые от отца к сыну по наследству.
Итак, зная уже малую толику
истории развития русского мореплавания и обладая простейшей информацией, можно
с уверенностью сказать, что, кроме богатой своими традициями сухопутной
истории, мы – русичи, обладаем не менее славной
историей развития морского могущества.
Список использованных источников и литературы:
1. Греков Б. Д. Волжские булгары
в IX – X веках Исторические записки, № 14
2. Городничев В. С., Попов Г. П. Краткий
очерк развития кораблестроения, Ленинград, 1954
3. Грамоты Великого Новгорода и
Пскова, под ред. Валка С. В., М. – Л., 1949
4. Дыгало В.А. А всё начиналось с
ладьи…, М., 1996
5. Зубов Н.Н. Русские
мореплаватели – исследователи океанов и морей,
М., 1953
6. Митрофанов В.П., Митрофанов
П.С. Школы под парусами, Л., 1989
7. Новгородская первая летопись
Полное собрание русских летописей, том 3, Спб., 1841
8. Фред Т. Джейн Императорский
русский флот. Его прошлое, настоящее и будущее, Лондон, 1904
Шаскольский И. Договоры Новгорода и
Норвегии Исторические записки, том XIV
